ВЕТЕРИНАРЫ - УБИЙЦЫ

Для отзывов - гостевая книга

Вы думаете, что в России всего две беды – дураки и дороги. Представляем вам третью беду – это врачи. А именно ветеринарные врачи. Люди, которым мы так легко доверяем здоровье наших любимцев. Немногие ветеринары могут похвастаться безупречной репутацией. Одни работают, чтобы лечить зверюшек, другие – чтобы их убивать…

Лика была очень умным и красивым котенком. Ласковая и игривая. Когда ей было около шести месяцев, ее хозяйка Светлана стала беспокоиться о здоровье своего питомца: Лика становилась вялой, плохо ела, угасала на глазах. Спустя неделю после первых симптомов, Светлана отправилась в Ветеринарный Центр «РОДЖЕР» (ул. Хабаровская, д.4, корпус 1). Осмотрев котенка, ветеринар сразу же поставила диагноз: инфекционный перитонит (ФИП). Инфекционный перитонит передается от родителей. И, к сожалению, неизлечим. Светлане было предложено усыпить котенка, однако о том, что нужно сдать анализы, ветеринар даже не заикнулась.

Родителей Лики (вернее их хозяев) этот диагноз потряс не меньше, чем Светлану. Еще больше их потрясло то, что согласно диагнозу их питомцы, которые уже не раз приносили потомство, являлись носителями страшного заболевания, и любой котенок, который у них рождался, мог унаследовать ФИП. И, естественно, они тоже забили тревогу.

Карточка матери Лики хранилась в том же Ветеринарном Центре «РОДЖЕР». Хозяева матери пришли туда с целью сделать анализы на предмет заболевания:

«Мы сказали, что наша кошка и есть мама больного котенка. Услышав это, женщина, которая сидела на ресепшне, пошла в кабинет и долго с кем-то разговаривала. Спустя какое-то время оттуда вышли несколько врачей. Одна из них, пожилая женщина, довольно долго пыталась отговорить нас делать анализы, ссылаясь на то, что “и так все понятно – у котенка ФИП” - сказала она, врач, который в глаза не видел Лику. Все остальные врачи стояли в сторонке и заметно нервничали. Мы все-таки настояли на анализах. На лице ветеринара сразу же отразилось крайнее недовольство, а рот сжался в какой-то куриную гузку.

Анализы брал молодой врач, который, видимо, вообще не знал, как это делается. Для начала он положил кошку на стол, отстриг шерсть на лапке, намереваясь найти вену, но это у него плохо получалось. Наконец, отыскав ее, он вонзил иглу, и в этот момент должна была пойти кровь, но как ни странно, кровь вытекать не хотела (наверное, испугалась). Решив, что на другой лапке бедной матери у него получится лучше, он проделал все то же самое с другой лапой. На этот раз кровь хлестала так, что залила весь стол и саму кошку. В этот момент, кто-то позвонил врачу по мобильному телефону, который он, наверное, всегда носил с собой. Не отвечать на звонок у него хватила ума, но эта мелодия действовала на него как наркотик: он начал бешено вращать бедрами и подскакивать. Либо кошке было больно, либо ее раздражал этот «танец», она стала громко плакать. Тогда врач сказал: “А чего ты мяукаешь, под музыку же круче!”…Бедная кошечка весь вечер не могла прийти в себя. Впрочем, как и мы».

Тем временем Светлана не хотела опускать руки и собиралась бороться за жизнь своего котенка. В ветеринарке Лике прописали несколько уколов, которые должны были улучшить ее состояние, однако, ей становилось только хуже и хуже…Тогда Светлана поехала в Тимирязевскую Ветеринарную Академию. Но там ее даже не стали принимать. В коридор вышел никто иной, как сам Дюльгер Георгий Петрович, кандидат наук. Бегло взглянув на пузико котенка, он только развел руками, мол, врача менять бесполезно - сдавайте анализы в своей клинике.

«Раз Тимирязевская ветклиника считается одной из лучших, пусть подтверждает это на деле. Дюльгер насчет анализов был прав, но он мог же нормально осмотреть Лику (а не беглым взглядом в коридоре) - это не сложно.»

Вернувшись в «РОДЖЕР» Лике сделали анализы. Анализы брал все тот же молодой ветеринар, который, как и матери Лики, делал все долго и неряшливо:

«Он так взял анализ жидкости из брюшка, что эта жидкость еще час текла. Пришли домой насквозь мокрые. И огромное полотенце, в котором я везла Лику, тоже насквозь промокло. А Лика всю дорогу плакала».

К сожалению, результатов анализов Лика не дождалась. Несчастный котенок скончался:

«Мучалась она очень сильно - ее всю трясло, текли слюни (она прямо в них захлебывалась), ходила постоянно под себя, плакала сильно. Последний час она просто извивалась и не плакала, а орала дурным голосом. Это была жуткая ужасная смерть. Я от нее до последнего момента не отходила, она умерла у меня на руках».

Результаты оказались ошеломляющими:

«Днем я поехала в ветеринарку на Хабаровскую отдать Ликуську на кремацию, и заодно узнала, что анализы готовы. Я была в шоке от результатов. Никакого перитонита у Ликуси не было. Спросила, что же это тогда такое. Девица сказала - значит что-то на генном уровне. Что с них взять, с дебилов - когда сдавали анализ, я слышала как они из соседней комнаты звонили в лабораторию (слух у меня острый), спрашивали "на перитонит нужно сдавать асцидную жидкость или кровь, или и то и другое?" надо было бежать оттуда сразу, я ничего не соображала в тот момент, поскольку дохтур с нерусской фамилией меня послал».

Что было после смерти котенка тоже остается загадкой. Светлана решила кремировать тело и принесла его в «РОДЖЕР». Котенка и деньги забрали, однако, тело, вернее то, что от него осталось после кремации, не вернули, и даже не предложили забрать.

Остается верить, что несчастный котенок не лежит в мусорном контейнере и не плавает в сточной канаве, а его прах предан земле, или куда они там этот прах девают. Может быть высыпают в реку, как индусы, или развеивают по ветру, но скорее всего, просто сливают в канализацию.